Целых 11 лет Софи отдавала свои дни и ночи одному мужчине — польскому режиссеру Анджею Жулавскому. Он был старше ее на 26 лет, снял Софи в четырех фильмах, и она родила ему сына, Пигмалион и Галатея — называли эту пару. В 2001 году Марсо ушла — она полюбила другого. И снова, к огорчению Франции, не соотечественника. Джим Лемли — ее нынешний спутник (она живет с ним, как и с Жулавским, в гражданском браке) — американский продюсер, ее ровесник и отец их двухлетней дочери Жюльетты. Это он, влюбившись в Марсо еще во время съемок "Храброго сердца", порекомендовал ее на роль Анны Карениной, которую многие считают одной из самых лучших в карьере актрисы. Во время своего последнего визита в Москву Софи Марсо дала интервью корреспонденту "7Д". — Нет актрисы, которая не мечтала бы сыграть Анну Каренину. Также принято считать, что иностранке русскую душу не понять. А вы были уверены в своих возможностях ее сыграть? — Эту женщину и ее психологию я понимала, еще когда мне было 20 лет — я тогда впервые прочитала роман Толстого. Поэтому все разговоры про русскую душу — мол, ее нельзя сыграть иностранке — кажутся мне довольно глупыми. Более того, думаю, что понимаю не только Анну, но и ее мужа, и Вронского. Они все — жертвы несчастливо сложившихся обстоятельств. В сцене, где я должна была бросаться под поезд, я пережила непередаваемые эмоции! Потому что понимала, почему Анна это делает. Долго потом приходила в себя и радовалась, что испытать такое довелось в вымышленной реальности. Ведь с влюбленной женщиной всякое может случиться — слава богу, у меня самой таких ситуаций не было. Ну и при чем тут национальная принадлежность актрисы, скажите на милость? И потом, не только ведь в России во времена Анны Карениной отношение в обществе к женщине и ее поведению было другим. — А вам что ближе — современность или те времена? — О боже, конечно, современность! Мне многое в ней не нравится, но быть женщиной, тем более влюбленной, в те времена я бы не хотела. Господи, да моя бабушка, к примеру, у нее было 13 детей, дома она не имела права голоса, была очень несчастна, но ни о каком разводе или любовнике и думать не могла! — Как вам кажется, любовь, страсть всегда — рано или поздно — приводит к несчастью? — Естественно! Мы все это знаем! Страсть — уже сама по себе катастрофа, разве нет? Поэтому люди стараются свои чувства обуздать. Разными способами. Кто-то ходит в церковь, кто-то убеждает себя, что может прожить без страсти, оставаться бесстрастным в любых обстоятельствах. Кто-то может сопротивляться страсти. Бороться с ней. Кто-то не может. — Ну а вы сами — боретесь или нет? — Я всю жизнь борюсь — но не со страстью, а против страсти. То есть я не хочу оказаться в ее власти — но не могу без нее прожить. Это так скучно и уныло! Нельзя все время прятаться. Скрывать свои чувства внутри. Конечно, хотя бы иногда нужно сдерживаться, учиться быть спокойным, следовать правилам — иначе все бы поубивали друг друга! Но жизнь без страсти — не знаю, здорово, наверное... Впрочем, нет, я не верю. Человеческая природа такова, что главной движущей силой в ней является именно страсть. Поэтому мы так много о ней говорим. — А в идеальную семью вы верите? — В идеальную семью? В эти глупости: брак, любовь до гроба?! — Софи заливисто расхохоталась. Отсмеявшись, продолжила: — Верю — хотя знаю, что это невозможно. У французов есть поговорка: "Невозможное — значит, не французское"! Поскольку я француженка, я хочу, чтобы такое стало возможным. — Но тем не менее вы никогда не стояли у алтаря и не обменивались клятвами в любви и верности со своими мужчинами? Ни с Анджеем Жулавским, ни со своим нынешним спутником Джимом Лемли? — О нет, я, наверное, еще не созрела до этой стадии веры. Дайте мне время. — А как насчет мужчины своей мечты — вы верите в это клише? Если да, то вы его все еще ищете или уже нашли? — Нет, я не верю в этот штамп, в "мужчину своей мечты". Следовательно, я и не могла найти такого мужчину. Достаточно, что у меня есть мужчина, которого я люблю и который любит меня. Не смейтесь, но иногда мне самой хочется стать для мужчин такой идеальной мечтой. Думаю, это тяжелая, постоянная работа — меняться в лучшую сторону, учиться, что-то в себе усовершенствовать, помогать близким. Но если я с ней справлюсь, то, может, и превращусь в такую "мечту". — В вашей жизни все проходило в ускоренном темпе. Вы стали знаменитой в 14-летнем возрасте, в 18 лет у вас уже была семья, муж. Никогда не жалели, что такие важные события случились слишком рано? — Да, я часто об этом думаю. Особенно когда слышу рассказы людей об их юности — как они веселились, развлекались беззаботно. У меня в этом смысле юности не было. Я уже не проживу именно эти эмоции и не испытаю эти ощущения. Иногда мне больно от этих мыслей. Бесполезно пытаться поймать за хвост то, что прошло мимо. Но, к счастью, и интенсивная работа в кино, и встреча с Анджеем дали мне так много, я гораздо раньше других осознала себя в этом мире. Обрела в себе уверенность. Так что нет, пожалуй, я не сожалею. Если бы можно было все повторить, я бы ни от чего не отказалась. — Как вы думаете: можно ли быть независимой от мужчины материально и гордиться этим — и в то же время, испытывая страсть, подчиняться ему? — О, мужчина старается, чтобы такое было невозможно. Потому что независимость означает для него только одно — женщина не уделяет ему столько внимания, сколько он хочет или привык. Он должен быть сильным, за ним всегда последнее слово. Но я верю в равноправие. В то, что это хорошо и для женщины, и для мужчины. Естественно, мужчина и женщина никогда не будут вести себя одинаково потому, что мы разные. Но я признаю только равноправные отношения между людьми. Только когда я чувствую себя на равных с человеком — мне комфортно. Например, я не люблю нанимать прислугу. Мне неприятно, когда кто-то меня обслуживает. Если я приглашаю кого-то в свой дом, чтобы помочь мне с уборкой, вымыть окна и так далее, то эти люди становятся членами моей семьи. И я уверена, что между мужчиной и женщиной должны быть только такие отношения. Помогать друг другу, но не считать, что женщина должна идти в магазин или гулять с ребенком, а мужчина — нет, у него более важные дела. Впрочем, у нас, женщин, достаточно ума, чтобы ловко балансировать — до тех пор, пока мужчины окончательно не поймут все преимущества равноправия. — Вы не только очень красивая актриса, но еще и умная. Это помогает в карьере? — Конечно! Актриса должна уметь делать правильный выбор. А для этого надо думать. Моя двухлетняя дочка недавно научилась стучать себя по лбу, как Винни-Пух в мультфильме, и говорить: думай, думай, думай! Очень забавно — это единственное, что она запомнила из мультфильма. — Раньше, когда вашим партнером был Анджей Жулавский, вы жили между Польшей и Францией. Где ваш дом сейчас? — Во Франции. — Что вам больше всего нравится в своем доме? — Ну, во-первых, мне нравится, что у меня есть дом — а не квартира — в пригороде Парижа. До этого я много лет жила в квартирах. Я люблю оставлять двери открытыми, и мне нравится ходить не по асфальту, а по земле, вдыхать свежие запахи — мокрых листьев, душистых цветов, а не запах бензина. Раньше я очень много путешествовала, слишком много. Я устала от этого. У меня даже аллергия появилась: как только садилась в самолет — сразу же выступали красные пятна на лице. Возиться в своем саду с цветами, просто сидеть на траве, когда рядом играют мои дети, — что может быть лучше! Для меня гораздо важнее не интерьер, внутреннее насыщение дома вещами, а атмосфера места, все, что мой дом окружает, природа прежде всего. Мне необходимо чувствовать смену времен года, ритм дождя и движение солнца. Хотя, как человек сентиментальный, я, конечно, храню много дорогих моему сердцу безделушек — с ними связаны какие-то истории, чувства, переживания. В доме много картин и рисунков моего сына Венсана и моих. Когда Венсан увлекся рисованием, я тоже неожиданно для себя взяла в руки кисточки и карандаши. Мне все-таки интереснее не обстановка в целом, а те ее детали, которые связаны с искусством. Потому что искусство наполняет жизнь недостающими красками и содержанием. В этом оно схоже с природой. Но я очень легкий на подъем человек. Люблю свой дом еще и потому, что знаю — в любой момент могу его бросить! — Вы как-то сказали, что рождение сына Венсана, материнство — это ваша лучшая роль. А рождение дочери Жюльетты? — Это моя вторая главная и лучшая роль! Знаете, иногда я чувствую себя скованно перед камерой, мне бывает сложно собраться перед незнакомыми людьми. Только рядом со своими детьми я чувствую себя легко и уверенно. Потому что они полностью доверяют мне, а я — им. Когда кому-то доверяешь, то ведешь себя естественно, меньше доверяешь — становишься неестественной, более того, появляется агрессивность, словно защищаешься. Так вот дети доверяют мне, потому что я никогда их не обманываю. Я могу быть не права, они могут плохо себя вести, но у нас "железное" соглашение — если я что-то сказала, обещала, то выполню обещание во что бы то ни стало. С детьми много проблем, они такие нежные и хрупкие создания, но, когда я с ними, мир становится ясным, чистым и прозрачным. Я ничего не боюсь. — Как вы боретесь с депрессией, усталостью, стрессами? — Я плачу! Много и подолгу. Я великая плакса! — Вы живете инстинктами или разумом? — О, я не знаю. Иногда даже не успеваешь понять — что тобой руководит в ту или иную минуту, почему поступаешь так, а не иначе. Наверное, это значит, что, как и у большинства людей, инстинкты и разум чаще всего действуют заодно. — Как вам удается сохранять такую прекрасную форму, красоту? — Не знаю. Я курю, пью вино. Часто себе говорю — надо, пора уже делать всякие примочки, притирки, тщательно за собой следить. Но проблема в том, что это все не для меня, не мое. Я могу обходиться без макияжа и без кремов точно так же, как без нарядов. Иногда хочется вырядиться, тогда покупаю или достаю из шкафа какое-нибудь сногсшибательное платье. Конечно, я пользуюсь какими-то средствами для кожи, но не всегда даже запоминаю, какими именно. Когда от недосыпа или усталости моя кожа становится зеленого цвета — есть у нее такая особенность, — приходится накладывать тон. Но я стараюсь спать много, после рождения дочки я часто засыпаю вместе с ней очень рано. — А как вы относитесь к диетам? — Я в них ничего не понимаю. Кроме того, что нельзя есть фаст-фуд. Но я и так ни при каких обстоятельствах эту гадость есть не стану. Хотя еда — это, пожалуй, единственное, за чем я слежу всегда. Мне нравится здоровая, свежая, легкая пища, желательно домашняя. Люблю рыбу, овощи, фрукты, не ем мяса. Никогда не ем много. Часто пропускаю ланч. Мой завтрак — мед, йогурты, фрукты, злаки, чай с молоком. — Вы любите готовить? — Да, я часто готовлю дома сама. — А как вы относитесь к пластической хирургии? Сейчас все на этом просто помешались. — Недавно в Америке я видела потрясающее, удивительное шоу. Девушки, прехорошенькие, но с какими-нибудь дефектами, одним-единственным природным изъяном — уродливым ухом, например, или кривым носом — делали очень-очень болезненные операции и становились настоящими красавицами. Словно из гадких утят превращались в прекрасных лебедей. Здорово было смотреть, как они счастливы! — То есть, по-вашему, пластическая операция — дело благое? — Думаю, это очень личное дело. Только сама женщина может для себя решить, как ей поступать. Единственное, что я знаю наверняка — если что-то в вашей внешности вас безумно раздражает, превращает жизнь в сущий ад, тогда подобное вмешательство, скорее всего, оправданно. Однажды я разговаривала с доктором-мужчиной на эту тему. Он мне рассказывал: все женщины уверяют его, что хотят выглядеть хорошо только для себя, чтобы ублажить себя, любуясь своим отражением в зеркале. Это все ерунда. Потому что, когда женщина приходит и просит этого врача сделать ей новую форму — ну вы понимаете, ниже спины, то разве не очевидно, что она делает это не для себя? Она эту часть своего тела не видит в зеркале постоянно. Кто же ее видит? Только мужчины — они оборачиваются вслед женщине и смотрят на ее красивую попу. Так что, конечно, прежде всего мы хотим нравиться мужчинам. Это же естественно! Я, например, даже не знаю, что сделаю, если вдруг узнаю, что мой мужчина посмеет всего лишь подумать, что другая женщина красивее меня! Чудовищно! Поэтому, если я когда-нибудь сделаю пластику, то не буду скрывать — чтобы по-прежнему ловить на себе восхищенные мужские взгляды! Но я пока еще ничего не делала, имейте в виду! — Вы когда-то сказали: лучший витамин для вас — объятия любимого мужчины. В вашей нынешней жизни хватает полезного витамина, потому что вы влюблены? — О да, я — женщина, влюбленная и любимая! Мария ОБЕЛЬЧЕНКО
|
